Одежда

Теперь об одежде. Чтобы не теоретизировать по этой избитой теме, расскажу несколько реальных историй из жизни. В начале нового — двадцать первого века был у меня свой бизнес в соседнем регионе. Занимался я установкой и ремонтом водопроводных систем из нового и модного в те времена материала — полипропилена. В моем родном городе эта технология уже давно прижилась и распространилась, а вот в городах соседнего региона что-то не слишком была популярной, наверное из-за того, что там больше доверяли более дорогим металлопластиковым трубам. Проанализировав эту ситуацию, мы с моим напарником стали проникать на рынок ЖКХ соседнего региона и открыли там свою фирму по установке водопроводных систем из полипропилена. Первое время я сам перевозил из региона в регион на своей «Газели» трубы и фитинги и принимал непосредственное участие в их установке на объектах в составе бригады монтажников.

При переездах на авто на постах ГИБДД нас постоянно останавливали для проверки документов и тщательно досматривали нашу машину, «докапываясь» до мелочей и вымогали «чаевые». Однажды нас в очередной раз остановили на посту для «проверки документов». Вместе с нами на досмотр остановили точно такую же «Газель», в салоне которой находилось двое — водитель и пассажир, всё как у нас. Я тогда обратил внимание на то, как выглядели эти двое из «Газели». Возраста они были такого же, как и мы, но одеты были консервативно и опрятно, как будто перемещались два дипломата и не на грузовике, а на «Мерседесе» ехали на прием. На них были качественные дорогие ботинки против наших сандалий и шлёпок. Из карманов их строгих рубашек ничего не высовывалось как у нас — бумажники, авторучки, телефон. Пахло от них дорогим и мужским парфюмом со строгим холодным запахом, а от нас воняло дорожной пылью и потом, да и одеты мы были в майки и шорты, на босу ногу — сандалии, какие-то напоясные сумки для денег и документов и короткие прически.

У этих ребят проверили документы, и сотрудник ГИБДД спросил у них, что они везут в грузовом отсеке. Водитель той «Газели», ничего не отвечая, протянул сотруднику бумажку. Как я понял — это была накладная, и, выждав, пока сотрудник наскоро ознакомился с документом, спросил: «Осматривать будете?». Сотрудник, потеряв всякий интерес к этим парням, передавал накладную и документы их владельцу, а сам уже смотрел на нас со взглядом льва, который не смог догнать крупную молодую антилопу, но возвращался к молодому и хромому теленку, который оказался не такой быстрый и проворный. Осмотр нашей машины и наших документов как всегда закончился традиционными поборами.

Потом мы с моим компаньоном долго обсуждали и анализировали увиденное на посту. Так мы пришли к выводу, что причиной того, что нас постоянно досматривают и разговаривают с нами как с лохами, является наш «рабоче-крестьянский» внешний вид. Это и понятно, ведь одеты мы были «посредственно» — по сезону, и не стесняли себя консервативными нарядами типа пиджаков и выглаженных классических брюк с чистой и строгой рубашкой.

Если было лето, а лето у нас жаркое, то одевались мы в шорты, майки и шлёпки на босу ногу. Если была зима, то мы были в какой-нибудь спортивной куртке и шапочке, в утепленных штанах, в «ширпотребной» китайской обуви. Так у нас одевается весь народ, который не дорос до среднего класса. Одевался народ на рынках в привозную дешевую китайскую одежду. И так по всей России.

Желая экономить на одежде, тем более, что все они были почти что повседневной нашей робой, мы сами того не понимали, что своим дешевым и, похоже рабским внешним видом притягивали к себе «народных психологов» — вымогателей из ГИБДД. В таких шлёпках и сандалиях мы были похожи на среднестатистических российских работяг — мужиков, на которых держится вся Россия и из числа которых, кстати, пополняются сначала все КПЗ, а потом тюрьмы и зоны всей России.

Своим народным умишком и мужицкой хваткой мы с моим компаньоном быстро поняли, что строго одеваться нужно не только на вечера и балы, но и перемещаться по дорогам нашей страны нужно всегда одетыми подобно дипломатам, тогда и вопросы будут задавать соответствующие внешнему виду, и отношение будет не как к гастрабайтерам или рабам, а как к дядям, которые куда-то едут, и у этих дядей, видимо, дела обстоят хорошо, да и сами они, возможно, что-то представляют из себя, раз могут позволить себе пачкать недешевые вещи о дорожную пыль.

Итак, мы решили больше не играть в «демократию», «равенство» и «братство», т.к. этот вражеский и усыпляющий бдительность лозунг ни к чему хорошему не приводил нас и не приведет никого и никогда. Не стоит расслабляться и изображать из себя раскрепощенных граждан «свободной страны». В стране, где почти пять миллионов граждан носят строгую форму государственных силовых служащих и снимают ее лишь после работы, когда они дома в семье и по выходным дням, обязывает и нас - простых граждан быть всегда опрятными, а в своем внешнем виде и поведении – где-то даже и консервативными.

Мы же вели себя как клоуны, как обезьяны в человеческом обличии. Насмотревшись в свое время грязного американского видео, в наших умах начала сформировываться эта идеология раскрепощенности и вседозволенности, которую нам щедро показывали через слова, дела и внешний вид «герои» этих фильмов. Чуждые нашей вере и культуре антихристианские и открыто сатанинские идеи этих фильмов совратили и растлили не только наше поколение, но и поколение наших детей, посадили нас в тюрьмы и приготовили туда наших деток.

А сами режиссеры этих фильмов и те сильные мира сего, кто заказывал им эти фильмы, — они как ходили во фраках и пальто, так и продолжают в них ходить. Выходит, что консервативный внешний вид — это внешний и очень убедительный признак силы и власти. И пусть пока это будет у нас только внешне, т.е. «по одежке», но в этом и есть смысл наших частых встреч с представителями власти, которые так любят встречать нас по ней — по этой самой одёжке.

Мы с компаньоном перестали экономить на одежде. Больше никаких дешевых рынков с их шлёпками и сандалиями! Теперь только качественные и дорогие летние туфли из «модельных коллекций» в бутиках. Рубашки — по сезону, но с консервативным покроем и расцветкой. Более никаких пляжных стилей и раскрасок! Нужны солидные наручные часы, приятный, строгий и не дешевый мужской парфюм, опрятная и строгая прическа, обручальное кольцо (если женат) и более ничего блестящего в виде цепей и браслетов.

С таким «новым» внешним видом, на всё той же «Газели» с цельнометаллическим кузовом, мы вдруг стали походить на инженеров или прорабов строительной фирмы, которые воспользовались служебным транспортом для передвижения к своему строительному объекту в соседнем регионе. Нас, конечно же, продолжали останавливать для проверки документов и для поверхностного осмотра транспортного средства. Но время таких осмотров сократилось вдвое, а из лексикона сотрудников ГИБДД поубавилось много простых слов и выражений, т.к. они стали осторожнее и официальнее в общении с нами. Видимо, от простых работяг сантехников мы доросли до начальников этих сантехников, где единственным напоминанием о сантехнике был лишь наш груз в виде труб и фитингов и товаротранспортные накладные. Подведем итоги.

Респектабельный, т.е. вызывающий уважение (от англ. respect –– уважение), внешний вид создает внешнюю защитную среду от потенциальных нападок на нас представителей закона и власти. В таком виде они видят нас как себе подобных власть имущих граждан. А если к нашему внешнему виду приложится еще и наша степенная и грамотная речь со своевременными паузами и правильной интонацией, то их предположение о наших властных возможностях и правах будут подтверждены. Такой вполне убедительный внешний вид состоятельного гражданина избавляет нас от лишних вопросов и уточнений с их стороны.

Сам по себе такой респектабельный внешний вид не привлекает к себе внимание всевозможных полицейских, а значит, в значительной мере исключает возможность дополнительных, не предусмотренных законом случаев контакта с ними, и как следствие — с другими сотрудниками из полиции или других служб.

Все мы знаем, что всякий контакт и общение с представителями аппарата насилия в условиях, когда они выполняют свою работу, ничего приятного или доброго для души человека не представляет, а скорее наоборот: в душе остается чувство страха, неприязни, обиды, разочарования, беспокойство и другие ощущения душевного дискомфорта. В таком состоянии простой смертный гражданин легко поддается искушениям от всякого рода провокаций и оскорблений, которые вполне возможны со стороны представителей власти во время контактов с ними.

Опрятный и респектабельный внешний вид недавно освободившегося гражданина — это вполне законный и даже обязательный «понт» для самозащиты от тех, кто относятся предвзято к своим гражданам, отбывшим свое наказание.