Первые сведения об изделиях из козьего пуха начали появляться еще в конце XVIII века, когда русские, закрепившись на Урале, вступили в торговые отношения с местным населением.

Суровый климат здешних мест, постоянно дующий резкий ветер побудили переселенцев заинтересоваться предметами одежды кочующих скотоводов, которые под легкой верхней одеждой носили теплые поддевки-телогрейки и шарфы, связанные из пуха коз.

Оренбургский пуховязальный промысел возник на базе козоводства. Население Оренбуржья им занималось давно, но до шестидесятых годов XVIII века коз разводили прежде всего для получения молока, мяса и кожи.

Первый, кто обратил внимание на особую ценность козьего пуха и на необходимость разведения специальной породы пухоносных коз, был Петр Иванович Рычков (1712–1777) — первый член-корреспондент Академии наук, историк Оренбургского края. Свои наблюдения и результаты проделанного им опыта по очистке и обработке пуха он опубликовал в 1765 году в «Трудах Вольного Экономического общества». Поднятый П. И. Рычковым вопрос о применении козьего пуха для производства пуховых изделий вызвал живой интерес.

Вязание платков, шалей, шарфов обернулось первостепенным делом для оренбургских казачек. Еще в 1770 году жена П. И. Рычкова Алена Денисьевна представила Вольному экономическому обществу пряжу, изготовленную из пуха местной породы коз, за что была награждена золотой медалью.

Можно с полным основанием считать временем зарождения в Оренбуржье пуховязального промысла вторую половину XVIII века. При этом необходимо иметь в виду, что речь идет о зарождении именно промысла, а не пуховязального рукоделия, о существовании которого оренбургские женщины знали раньше. Деятельность Рычковых содействовала широкому распространению пуховязального дела в губернии, превращению его из занятия одиночек в хорошо развитый промысел, официально зарегистрированный в списках крестьянских кустарных промыслов.

Пуховязальное дело особенно было распространено в деревнях по берегам Урала и Сакмары, главным образом в Оренбургском и Орском уездах, где изготовлением платков занимались почти все женщины и девушки.

К середине XIX века оренбургские платки приобрели мировую славу. Лучшие из них неоднократно экспонировались на всероссийских и международных выставках.

В 1862 году на выставке в Лондоне международная комиссия присяжных присудила лучшей мастерице — оренбургской казачке Марии Николаевне Усковой медаль «За шали из козьего пуха». Оренбургские платки, представленные на этой выставке, были раскуплены в несколько дней.

В 1882 году на всероссийской выставке художественной промышленности в Москве экспонировалось 6 оренбургских платков. В отчетах экспертной комиссии о них сказано: «В Оренбургской коллекции конкурируют два выдающихся платка высокого качества, оценены оба по 100 рублей, работы Н. Р. Владимировой и М. Н. Усковой из гор. Оренбурга...» Средняя стоимость обычного платка в ту пору была 18–35 рублей.

На той же выставке были представлены и пензенские пуховые изделия, в том числе и пуховые платки, по поводу которых в отчете экспертной комиссии записано: «Для местного потребления платки эти вполне подходящие, но на внешних рынках пензенские изделия с оренбургскими пока конкурировать не могут».

Представляет интерес содержание пояснительной надписи к оренбургским платкам, экспонированным на лондонской выставке: «Изделия сего рода производятся ручной работой повсеместно в Оренбургском крае. Платков поступает в продажу в продолжение года до трех тысяч штук».

Три тысячи платков в год — это достаточно выразительная цифра, чтобы судить о размерах пуховязального производства в Оренбургской губернии в середине XIX века.

Под влиянием высоких цен и все возрастающего спроса производство пуховых платков в конце XIX века начинает развиваться очень быстро, главным образом на территории современных Саракташского, Оренбургского, Кувандыкского, Орского и ряда других районов.

Известная в дореволюционное время исследовательница пуховязального промысла в Оренбуржье С. А. Давыдова в «Очерках пуховязального промысла в России» сообщала, что в конце XIX века в Оренбургской губернии насчитывалось 4000 вязальщиц. В 1908 году на территории Оренбургского казачьего войска этим промыслом было занято более 12000 казачек, изготовлявших ежегодно свыше 35 000 пуховых платков. А через два года, в 1910 году, общее число пуховязальщиц — казачек и крестьянок составляло 20 568 человек.

Работа пуховязальщиц очень трудоемка и кропотлива. Чтобы изготовить платок ручным способом, необходимо проделать ряд последовательных операций: очистить пух от волос, три раза прочесать его на гребнях, выпрясть на веретене нитку, стростить пуховую нитку с ниткой натурального шелка для ажурного платка, смотать в клубки, связать и, наконец, очистить готовый платок.

На вязку одного теплого платка вязальщица в среднем затрачивала около 257 часов, а на изготовление ажурного — «паутинки» — 195 часов.

При обработке пуха, начиная с очистки его от грязи и кончая сматыванием ниток в клубки, употребляют, во-первых, особого устройства гребень, затем обычную прялку или так называемый «чигирь» (особого устройства прялку), или веретено и, наконец, моталку.

Приступая к обработке пуха, мастерица прежде всего очищает его от грязи и волос. Для этого пух перебирается руками до трех и более раз. Очищенный от грязи пух прочесывают на гребне. Последний состоит из двух досок, скрепленных под косым углом в виде козел. В том месте, где доски сходятся, прикреплен ряд острых толстых игл. Пух продергивают через гребень несколько раз, пока он не приобретет вид тонкой ваты.

По внешнему впечатлению прядение ниток из пуха как будто не представляется чем-то неудобным или затруднительным. На самом же деле труд пряхи-пуховницы тоже далеко не легкий.

Вязка платка в дореволюционное время от начала и до конца производилась на стальных спицах, похожих на те, посредством которых обычно вяжут чулки, только более длинных. На одном конце спиц насаживается шарик из сургуча, чтобы петли не спускались.

Чистка готового платка — ответственная операция. Дело с том, что платок до чистки имеет очень неприглядный вид: он грязный, на ощупь липкий, маслянистый. Чтобы очистить от грязи, от жира, его кладут в таз с теплой мыльной водой, причем не трут между рук, как это делается во время стирки белья, а только полощут и очень осторожно выжимают. После стирки платок, или одновременно несколько платков, натягивали на специально приспособленную раму и просушивали в натопленном помещении.

Талантливые оренбургские вязальщицы, как правило, сами были авторами рисунков, которыми украшается платок. Иногда они копировали для этой цели морозные узоры окон. Эта оригинальность рисунка составляет отличительную черту самобытности оренбургского пуховязального мастерства. Узоры весьма разнообразны и, как правило, носят народные названия: «кошачьи лапки», «паутинка», «елочка», «шашечки», «цепочки», «тройная ягодка», «круглая малинка», «пшенка», «змейка», «змейка с отростками» и другие.